Драматургия премиум-класса

Сейчас В.Горбань — член Союза писателей России. В качестве сценариста он работал на телеканале РТР, создавая юмористическую программу «Ха», на киностудии «Ханжонков фильм».

Пьесы В.Горбаня побеждали в конкурсах драматургии в Челябинске, Самаре, Штутгарте, в Риме в крупнейшем итальянском конкурсе драматургии «Di schegge d’autore» в номинации «Лучший автор 2018».

Это тот самый случай, когда фраза «нет пророка в своем отечестве» обрела конкретный смысл. Почему? Об этом «Севастопольская газета» беседует с самим драматургом. Впрочем, разговор зашел не только об этом.

В прошлом военно-морской офицер, окончивший Черноморское высшее военно-морское училище им.Нахимова, служивший на Черноморском и Тихоокеанском флотах, наш собеседник занялся написанием пьес после того, как оставил службу. В течение семи лет он самостоятельно изучил учебники и методички курса драматургии, в основном, Литературного института им.Горького.

Свою литературную деятельность В.Горбань начал с телевизионных сценариев для короткометражных фильмов, однако телевизионная карьера не была долговременной. В 2007-м он ушел в драматургию и написал девять пьес.

— Владимир, это много или мало?

— Это немного, но они все поставлены. Включая самую первую «Шпионы навсегда», премьера которой состоялась только 7 ноября 2022 года. Спектакль поставил московский режиссер Александр Нестеров, с прекрасными актерами театра им.Вахтангова и театра им.Маяковского — Александром Яцко, Валерием Еременко и Нонной Гришаевой.

А.Нестерову понравилась сама идея пьесы. Правда, изначально это была даже не пьеса, а как бы зарисовка-одноактовочка, которую нам удалось развить.

Кроме нее, написаны и поставлены еще восемь произведений, большинство из которых — фарсовые иронические пьесы. Я их называю сказками для детей и для взрослых. За исключением одной детской и еще одной, написанной к 70-летию Великой Победы.

— Где поставлены остальные?

— Детская пьеса «Сломанное время» поставлена в Лысьвенском театре драмы имени Савина, а среди взрослых чаще всего ставят «Тариф премиум-класса». Впервые спектакль был поставлен в Москве, в театре «Модерн», потом в Харькове, Архангельске, Санкт-Петербурге, Красноярске. Пьесу также перевели на болгарский, сербский языки и дважды на итальянский.

В 2018 году она взяла главный национальный приз в Италии, равнозначный нашей «Золотой маске». А недавно ко мне обратились за разрешением перевести и поставить «Тариф премиум-класса» для знаменитого международного европейского театрального фестиваля Bitef. Надеюсь, это случится.

Если говорить о других пьесах, то «Вишенка на торте» поставлена в Донецке, «Сороконожки» — в Питере, в театре Джигарханяна «Сфера», «Страсти по Шекспиру, или Пьеса №3» — в Перми.

В январе этот же спектакль поставили в драмтеатре Белорусской армии. Кроме того, пьеса была переведена на английский язык для нью-йоркской аудитории. Еще есть пьеса «Синяя-синяя борода» о том, как матери жен, убитых Синей бородой, пришли к герцогу за ответом. Эта фантастическая сказка поставлена в Уфе, Осло, Донецке, Москве. Спектакли по моим произведениям также поставлены в латвийском городе Бауска.

Часто бывает, что мне сообщают о постановках пост-фактум, да я и сам постоянно нахожу какие-то пиратские спектакли по своим произведениям. Правда, их названия, как правило, отличаются от названия пьесы.

— А как пьесы вообще попадают в театр?

— В самом начале я совершал такую распространенную для начинающих драматургов ошибку и сам относил пьесы в театры. Теперь я знаю, что начинать надо с участия в конкурсах. Только на конкурсной площадке может быть результат, который сделает труд драматурга заметным. Правда, есть еще путь личных контактов, но он приемлем для очень ограниченного числа драматургов.

А конкурс — это оценка по всем аспектам, до запятой. Разумеется, не всё, что я написал, прошло в изначальном виде. Случалось, что-то рекомендовали доработать, изменить. Конечно, поначалу возмущался, но потом приходило понимание, что результат стоит того. Со временем меня и самого стали приглашать в жюри. Это когда десятки тысяч людей купили билеты на спектакли, поставленные по моим пьесам.

— Среди современных драматургов для вас есть авторитеты?

— Валентин Красногоров. Это драматург и педагог. По его пьесам сотни постановок. Мне до него далеко! Но его признание было для меня первым. Это была даже не похвала, а поддержка, в которой так нуждается каждый начинающий автор. Другое дело, что сложившегося драматурга вредно откровенно хвалить.

— Читаете рецензии на свои спектакли?

— Когда попадаются. Я ищу пиратские постановки и невольно натыкаюсь на отзывы и рецензии. Конечно, есть среди них и отрицательные. Понимаю, все всем не может нравиться. На какие-то спектакли бывали полярные отзывы, что тоже нормально.

Кого-то увиденное восторгает, и в другой раз он приводит друзей, кто-то уходит после первого акта. К слову, эта чаша не миновала даже великие классические произведения, поэтому отрицательные отзывы я время от времени читаю, но близко к сердцу не беру.

— Вы пишете каждый день?

— Ну нет, я не могу работать по расписанию рабочего дня. Все происходит по-другому. Сначала собираю материал: записываю на листочках какие-то услышанные словечки, фразы, ситуации. Постепенно из всего этого складываются мотивации, действия, персонажи, характеры. Потом наступает этап, когда они становятся для меня живыми людьми, а их история как-то сама собой складывается. Вот тогда-то и можно начинать писать, и лучше быстро, укладываясь в неделю-две. Потому что иначе уходит мысль!

— Отталкиваетесь от героя или события?

— Скорее, от того, что я где-то услышал, это может быть репортаж или случайно промелькнувшая фраза. Потом она начинает жить во мне своей жизнью. Когда пьеса написана и поставлена, я просто отпускаю ее и иногда даже не помню, о чем все это было.

Бывает, что в поставленном спектакле я могу не узнать собственной пьесы. Полностью аутентичные постановки случились у меня только три раза — дважды в Перми и один раз в Москве. Чаще современные режиссеры довольно далеко отходят от текста пьесы, что и понятно — рассказчик всегда излагает свою историю.

По-моему, так правильно, иначе пьесу достаточно было бы поставить один раз.

— Есть у вас любимые режиссеры?

— Те, что смогли угадать, что хотел сказать автор. Это не значит, что остальные нелюбимые. Но я с большим интересом отношусь к разным постановкам, жду, чем удивит режиссер на этот раз. Правда, с постановками на иностранных языках этого не происходит. На видео, которые мне иногда присылают, я могу следить разве что за хронометражем и угадывать, что на самом деле происходит на сцене.

— С переводом проблемы бывали?

— Мне повезло, что меня всегда переводили носители языка. Сейчас второй раз на итальянский переводят «Тариф премиум-класса». Дело в том, что на севере Италии язык совсем другой, чем на юге. И пьеса получается иной. Хороший перевод — это когда текст на 70-80% соответствует аутентичному тексту.

— Переживаете, что ваши пьесы не ставят в севастопольских театрах?

— Уже нет. Это вопрос репертуарной политики. Вполне понятно, что легче ставить классику. К современным авторам режиссеры относятся с опаской из-за возможного провала. За исключением разве что зарубежных авторов, пьесы которых уже прокатали по разным сценам и убедились в минимальности рисков. Я тоже пробую зайти «по большому кругу». Это не значит, что я не общаюсь с местными режиссерами, они — прекрасные люди. Но я не навязываю им свои пьесы.

— Что сейчас является мерилом профессионализма в области драматургии?

— Точно не диплом. Сейчас довольно демократичный подход: если пьеса хороша, ее поставят. Другой критерий — билеты. Если их покупают, это и есть успех. Связи не помогут.

— Сейчас что-то пишете?

— Конечно, но название будущей пьесы, разумеется, пока не скажу. В последнее время я работаю по заказу: это означает, что не нужно искать новые темы, проталкивать их, кого-то уговаривать. Я достиг того уровня признания, что в очереди стою не я, а ко мне. Заказы получаю от Продюсерского театрального центра. Они же заказывают пьесы под конкретных театральных актеров, которые нередко хотят иметь в своем репертуаре спектакль, поставленный по моей пьесе.

— А ходите ли вы в театр?

— Очень редко. Обычно хожу в театры, где меня любят. Хожу и в севастопольские, но там сейчас редко ставят современную драматургию, а смотреть тысячную постановку «Чайки» или «Леса» просто не вижу смысла.