Будут влюблять в Гоголя

Режиссер известен севастопольцам по спектаклю луначарцев «Дядюшкин сон». В афише ТЮЗа пока нет точной даты премьеры. Вместо нее значится обнадеживающее «скоро», которое, вероятно, следует отнести ко времени снятия ковидных ог­ра­ни­че­ний.

А пока в театральном фойе происходит волшебство создания образов для будущей постановки: за длинным, покрытым ярко-синими волнами ткани рабочим столом усердно колдуют швеи, создавая реквизит будущего спектакля.

В зрительном зале и на сцене полным ходом идет работа. Режиссер, актеры, звуковики, осветители — все вместе они отрабатывают детали мизансцен и свет на уже готовых сценических образах.

На этот раз — на костюме Пацюка, про которого сам Гоголь написал, что «спал тот три четверти дня, ел за шестерых косарей и выпивал за одним разом по целому ведру...» Именно поэтому «шаровары, которые носил он, были так широки, что, какой бы большой ни сделал он шаг, ног было совершенно незаметно».

О том, каким Пацюка и остальных жителей Диканьки сочинила художник-постановщик по костюмам Фагиля Сельская, она рассказала «Севастопольской газете».

Фарс, утопия и поэзия

По ее утверждению, художник вместе с режиссером изобретают язык спектакля, стремясь быть оригинальными не только чтобы выпендриться, но для большего проявления сути. А поскольку этот спектакль адресован юным зрителям, необходимо, чтобы они смогли почувствовать такого далекого от них Гоголя.

— Я обожаю цвет как источник сильных эмоций. В этом спектакле я придумала делать костюмы в технике аппликации. Матисс, когда он уже не мог рисовать, обратился именно к аппликациям, и они были у него совершенно фантастическими, основанными на воспоминаниях об Алжире. Мои воспоминания — лето, солнце, Украина, где так много насыщенно-взрывного красного, розового, синего, — поделилась художник.

Плачут, но приклеивают

Действительно, на сцене все «взрывалось» цветом, усиленным в направленных лучах света и местами притушеванным таинственной дымкой рождественской ночи. Костюмы — и есть объемные полотна для художников по свету, имеющих возможность работать не точечно, а широкими мазками.

— Мне дико нравится, что режиссер меня в этом поддерживает. Он не боится ни объемов, ни структуры, ни того, каким образом все это сочиняется. Здесь вообще все сочиняют: нет отдельно режиссера, художника, актеров. Создание спектакля — это одна большая история. Что касается жанра нового спектакля, то я бы его определила как фарс, утопию и одновременно неубиваемую гоголевскую поэзию. Надеюсь, все это у нас будет, — загадочно улыбнулась Ф.Сельская.

По ее словам, создателям постановки еще многое предстоит сделать. Тем более, что в «Ночи перед Рождеством» задействован весь театр: все вышивают, шьют, плачут, но приклеивают... Спектакль обещает быть чудесным, но с внутренним гоголевским трагизмом.

— Это спектакль о страданиях от любви. Во второй части, когда Вакула идет топиться, зрителю открывается второй мир, где все смещается до гротеска и фантасмагории, — предупреждает художница.

Театральный «кутюр»

Каждый театральный костюм — это труд и фантазия многих людей. Не случайно до премьеры костюмы даже не разрешают фотографировать, поскольку это и есть театральный кутюр, единственный в своем роде.

Однозначно функционально театральный костюм должен обладать иным функционалом, чем обычная одежда. Костюм должен сочетать объем и множество разных элементов, но при этом быть комфортным для актера.

— Театральным костюмом может стать всё что угодно. Мы сочетаем что-то очень простое, вплоть до дерюги, и обработанные лазером огромные куски тряпок, похожие, например, на бумагу, — приоткрывает завесу тайны Ф.Сельская.

Все девочки — Оксаны

При всей креативности спектакля его главными героями остаются Вакула и Оксана. Но... Оксана будет не одна и даже не две. Их будет много.

— Все девочки — Оксаны. И это еще одна чудесная режиссерская придумка. И это правда. Ведь сколько бы девушке ни было лет — от 15 до 70 — она все равно ждет своего Вакулу. И в этом еще один, на этот раз философский смысл спектакля, — продолжила наша собеседница.

Однако эта мысль вовсе не выставляет каких-то возрастных границ. Тем более, что смысл всей этой затеи — влюбить детей и подростков в Гоголя.

Интервью в театральном фойе мы завершили поздравлениями Ф.Сельской с присужденной ей 10 ноября Российской Национальной театральной премией «Золотая Маска».

— Я номинировалась на эту премию во второй раз. В первый ничего не получила, но огорчения не было, поскольку премию отдали невероятно талантливой театральной художнице Марии Даниловой. Сейчас мне присудили премию за работу в спектакле «Мы, герои» Красноярского драмтеатра. Я думала, что буду ужасно рада, но теперь поняла, что жизнь не делится на «до и после Маски». Есть работа, которую надо делать каждый день, и лауреатство в этом смысле ничего не дает, — засмеялась художница.